Хуюров, Хуютин и декабристы.

Ну что еще можно взять темой первого новогоднего обзора, как не митинги 11-24 декабря. То есть, конечно, можно было бы выбрать и более интересные события, но трудно найти события, вызвавшие больший резонанс в России.

Прогуливаясь по Интернету – как раз для ознакомления с этим резонансом - я сначала наткнулся на статью Илларионова, в которой он вполне логично прогнозировал, что для удержания власти альфа-самец использует апробированные технологии (физическое устранение оппозиционеров или фабрикацию против них уголовных дел, различные провокации, выполняющие функцию отвлекающих раздражителей – от волны терактов до военного конфликта и т.д.). Наткнулся я еще на несколько прогнозов, рассматривавших разные варианты стратегии, которую «власти» применят на мартовских выборах, чтобы альфа-самец смог вернуться в Кремль.  

Наконец, наткнулся на эмоциональную (и хорошо передающую эмоциональный фон  24-го декабря) статью Божены Рынски, насколько я понял, обычно пишущей в каком-то «светском журнале», но теперь начавшей писать о политике (цитирую в сокращенном варианте. «Ну, схарчат Чурова, поставят какого-нибудь Хуюрова. Ничего от этого не изменится.. Что делать. 1. Мобилизовываться на 4 марта, а не на разборки с избиркомами. Все силы - туда. … Не вестись на разводняки. .. Бить в сердцевину. Если суммировать, что говорят Кудрин и Собчак, то это попытка сдать перефирийные вещи, чтобы 4 марта победно избрать главного жулика и вора…»).

Если оставить в стороне вполне понятный прогноз Илларионова (прогноз,  который, наверное, всем приходил в голову и который я уже два года – с акцентом на теракты и военный конфликт -  регулярно слышу от знакомых, имеющих связи в спецслужбах), то наиболее симптоматичной представляется упорная  концентрация внимания на альфа-самце как на источнике всех зол.

Вот выше я  процитировал вполне верное умозаключение Божены Рынски насчет «Чурова-Хуюрова», закончившееся призывом сконцентрировать силы на мартовских выборах.  И как-то трудно поверить в неспособность сделать еще одно столь же простое умозаключение и добавить:. «Ну, схарчат Путина, поставят какого-нибудь Хуютина. Ничего от этого не изменится».

Кстати, теоретически пока не исключено, что «схарчат». Вообще-то, логично было ожидать, что альфа-самец не только не воспротивится ребрендингу Госдумы, но, напротив, сам его проведет в качестве упреждающего маневра. Воспротивился. А это уже автоматически ставит вопрос о более серьезном ребрендинге системы. В конечном итоге, речь ведь не о том, чтобы сохранили власть и возможность паразитировать сотня-другая приближенных особей, речь о системе власти сотен тысяч паразитических особей, которые вряд ли хотят жить под страхом появления «революционных матросов» из-за тупой упертости одного альфа-самца.

Вот тут и выходят на первый план «требования оппозиции» и сама эта «оппозиция»,  бодро именуюемая «внесистемной» с очевидной целью подчеркнуть ее принципиальное отличие от всяких СР –ЛДПР –КПРФ, встроенность которых в действующую паразитическую систему всем понятна. В некоторых комментариях даже замелькало словечко «декабристы», призванное придать происходящему уважительный оттенок, но по странной – или совсем не странной, а объясняемой элементарным невежеством, - иронии, весьма верно передающее суть дела, вопреки намерениям пишущих и восприятию читающих.

И те и другие (99,99%) составили себе представление о декабристах лишь из стереотипных учебников, кинофильмов, да, возможно, известных цитат о том, как декабристы «разбудили Герцена» или как «страшно далеки были они от народа». Увы, проблема декабристов заключалась не в том, что они были «страшно далеки» от мифического «народа», а в том, что они были слишком близки к реальной системе.

Да, конечно, многое им в системе не нравилось – в первую очередь то, что касалось их собственного положения по отношению к Самодержцу всея Руси и его приближенным. Ну не нравилось им зависеть от высочайших капризов, не нравились вороватость и самодурство государевых чиновников, не нравилась общая атмосфера холуйства, вызывавшая брезгливые усмешки просвещенных визитеров из более развитых европейских стран. Право же, кому понравится, когда тебе отказывают в праве считать себя «нобилем» или, на худой конец, «вольным дворянином». А считают тебя таким же рабом, как твои крепостные. И дают понять, что самодержавное правление и связанная с ним система верноподданнического холуйства и воровства – не более как любопытный для иностранца экспонат кунсткамеры.

   

Но кое-что им в этой системе нравилось. Нравилось чувствовать себя «господами» и «вашевысокородиями», нравилось шампанское с цыганами и лихая езда на тройках по ночному Санкт-Петербургу, нравились кланяющиеся крепостные мужички и робеющие разночинные мещане, нравились податливые девки в имениях и прочие прелести быта «дворянских гнезд», которые здесь и не перечислить.   

Соответственно, и программа реформ сводилась у декабристов либо к установлению «конституционной монархии» (т.е. ограничению власти императора представительскими учреждениями «вольных дворян») либо к установлению прямого правления верхушки «вольных дворян» на манер олигархической сенатской республики (недаром всякие катоны и бруты были любимыми персонажами декабристской мифологии). Что касается других сословий, то для них реальных изменений не предполагалось. Хотя крепостное право было еще большим анахронизмом, чем самодержавие, сторонники его отмены оказались среди декабристов в явном меньшинстве. Любопытен с этой точки зрения известный (но почти не упоминаемый) декабристский проект решения кавказкой проблемы. Поскольку достаточно остро стоял вопрос персидской угрозы, предполагалось обезопасить границу с Персией следующим образом : взять сто или двести тысяч крестьян из центральных губерний и расселить их вдоль персидской границы – пусть себе во время затишья возделывают землю и добывают пропитание, а при активизации персов берутся за оружие и образуют первый заслон персидскому вторжению, давая выигрыш времени для сбора и переброски регулярных войск.  Захотят ли рязанские да калужские мужички добровольно ехать на край света, сколько помрет их в пути, сколько сдохнет от голода в кавказских ущельях (где ни репа ни картошка не растут), скольких поубивают персы и т.д. – такие несущественные вопросы, разумеется, не приходили в голову «рыцарям, кованным из чистой стали».

Не удивительно, что из сотен попавших под следствие декабристов лишь единицы вели себя достойно. В основном же все наперебой спешили выдать известных им членов общества и валили вину друг на друга. Тут достаточно просто прочитать материалы следствия.

Пожалуй, единственное, с чем можно согласиться в традиционной оценке декабристов, так это с тем, что выступили они «не вовремя»,  когда «общество еще не созрело». Но согласиться можно лишь с поправкой на то, какое «общество» следует иметь в виду. А это мы знаем по Гоголю, писавшему позже, но все равно еще до «созревания общества», или Салтыкову-Щедрину, писавшему как раз во время оного «созревания». Сотни тысяч всяких собакевичей и плюшкиных,  тысячи градоначальников и полицмейстеров еще «не созрели» к моменту выступления декабристов, поскольку вполне резонно полагали, что власть и доходы каждого из них, зависящие от покорности крепостных и запуганности мещан, тем самым напрямую зависят от «вертикали власти», обеспечиваемой твердой самодержавной рукой.  А вот когда эта твердая рука стала дряхлеть и перестала быть, как  бы это сейчас назвали, «гарантом», отстав от постепенно меняющейся ситуации и не демонстрируя в силу свей твердости необходимой гибкости (да еще на фоне деградации сельского хозяйства при полной невозможности построить хоть сколько-нибудь конкурентоспособную промышленность), у большинства собакевичей, градоначальников и полицмейстеров быстрыми темпами пошел процесс «созревания» для «либеральных реформ» (проведенных, разумеется, так, чтобы не затронуть их интересы).

Нечто подобное мы уже видели в 80-е годы, а сейчас наблюдаем очередной апгрейд перестройки, коих в российско-советской истории было немало.     

Нынешние «декабристы», конечно, имеют некоторые отличия от декабристов двухсотлетней давности. Самое наглядное из них заключается в том, что они выступили вовремя, поскольку  имеют особое советско-постсоветское чутье, безошибочно подсказывающее, когда и что полагается делать и говорить.

Я уже не раз писал в предыдущих обзорах, что функция верховного альфа-самца, необходимая для оформления  структуры постсоветской охлократии, была необходима именно в период, когда жесткое структурирование было вопросом выживания  охлократической системы, но сейчас превратилась в тормоз, снижающий ее приспособительные возможности. К тому же, сотни тысяч паразитических особей, плотно присосавшихся к кормушкам  благодаря «вертикали власти», теперь уже склонны считать эти кормушки своими и от «вертикали» не зависящими (благо, что на местном уровне многие сами построили местные мини-вертикали, эти кормушки блюдущие). Зато всеобщее раздражение против них и «вертикали» в целом можно смягчить хорошо известным способом переадресации агрессии на олицетворяющего систему альфа-самца. А под шумок, параллельно ребрендингу системы, провести и ребрендинг кормушек (так сказать, диверсифицировать активы,  переведя их в менее заметную и более пристойную форму, а то и просто выведя подальше от любопытных глаз).      

И вполне в соответствии с интересами этих созревших особей, нынешние декабристы упорно концентрируют внимание на альфа-самце. В чем им с энтузиазмом помогают  ставшие очень вольнодумными скромные труженики нелегкого пропагандистского фронта, заодно между делом убеждающие, что возвращение альфа-самца в Кремль  закончится римейком 17-го года.

Любопытно, что альфа-самец и его приближенные пропагандисты не могут найти лучшего ответного хода, чем пугать «созревших особей» тем же самым римейком – разумеется,  в случае невозвращения альфа-самца в Кремль.

Вот вернется одиозный и ненавидимый миллионами альфа-самец в Кремль, и доведет нас всех до появления «революционных матросов», - настаивают оппозиционные товарищи. Э нет, - возражает альфа-самец, - это сами вы ведете дело к «революционным матросам»: возмечтали стать вольными нобилями и будто не знаете, что вы не менее ненавидимы, и давно бы оказались на революционных штыках, кабы не я и мои верные опричные полки, внушающие страх и трепет.

Этот забавный, бессмысленный и не имеющий отношения к реальности торг будет продолжаться, вероятно, до мартовских выборов. Забавный, - поскольку и боящийся, что его «схарчат» альфа-самец, и желающие «схарчить» продвинутые «созревшие» особи, в равной степени знают, что кандидатуры на роль Хуютина в данный момент нет, и нет шансов на ее появление в течение оставшегося до выборов времени. Бессмысленный, -  поскольку всем понятно, что до чего бы ни доторговались, возвратившийся в Кремль альфа-самец будет проводить заранее запланированную им политику (краткое описание которой я дал в предыдущем обзоре) – будет проводить ее просто потому, что другой у него нет и быть не может хотя бы в силу отсутствия пространства для маневра. 

Почему вышеописанный торг я назвал не имеющим отношения к реальности? Ну, чтобы побыстрее закончить этот обзор и не нарушать его стилистическое единство всякими серьезными и заумными рассуждениями, просто напомню, что «революционные матросы» появляются на сцене в последнюю очередь, следуя за изобретательными и расчетливыми «революционными вождями», которые, как учит история, появляются после «народовольцев». И главное, что при современном мощном и компактном вооружении (весьма отличающемся от пороховых бомб) и современных средствах связи (весьма отличающихся от нацарапанных на клочке бумаги записок), небольшие скоординированные группы «народовольцев» окажутся и боеспособней толп «революционных матросов» и эффективней опричных полков, делая ненужным появление первых и делая бессмысленным существование вторых.

Ну, а как и каким образом получится, что вероятное возвращение в Кремль альфа-самца не оттянет, а приблизит выступление гипотетических пока что «народовольцев», я попытаюсь объяснить уже в следующий раз.